PoliticMain

Эта книга – лишь начало разговора. По мере того, как я собирал ее из множества образов нашего советского прошлого, открывались все новые и новые стороны того строя жизни. Закончить рукопись – это как бы заморозить живой рост знания, остановить мгновение. Поставив точку, я уже был в чем-то не согласен с написанным, что-то я уже знал лучше и полнее.

Прочитав предисловие к первой части, некоторые товарищи упрекали меня в том, что я поставил задачу лучше понять советский строй, изучая его с любовью. Это, мол, предопределяет необъективность, а значит и недостоверность. Это неверная мысль. Достоверность определяется не отношением к предмету, а целью исследования. И убийца, ненавидящий свою жертву, и врач, желающий спасти любимого человека, нуждаются в достоверном знании и при должном умении могут его получить.

Строя нашу жизнь по советскому проекту, мы сделали много ошибок – плохо был изучен грунт, под какими-то устоями фундамента оказался плывун, где-то мы не поняли смутный чертеж. Что-то мы сделали неумело, а кто-то и специально подпиливал стропила, отвлекая байками наше внимание. Дом рухнул, хотя основа еще цела и будет использована в восстановлении. Значит, надо достоверно изучить и грунт, и фундамент, и все несущие конструкции. И форточки сделать поудобнее, а то ведь и такие нервные люди среди нас есть и будут, что из-за неудобной форточки готовы дом поджечь.

Поэтому нам нужно достоверное знание, а если и прорвется теплое слово о родном доме, то не так уж это мешает делу. Если забрели мы в болото, имея неверную или непонятную нам карту местности, надо просто получше в этой местности разобраться и составить новую, более достоверную карту. Любовь и к людям, попавшим в болото, и к местности, этому не помеха.

Советский социализм, видимо, убит, причем злодейски. Последняя возможность мирно восстановить его основные черты утрачена. Четыре срока антисоветской команды у власти создали слишком много «необратимостей». Выросли новые поколения, не связанные тайными обетами с теми, кто строил и отстаивал СССР, молодежь не несет в себе очарования Победы или полета Юрия Гагарина. Жизнь идет вперед, и надо строить, а не реставрировать.

Может быть, в идейном плане выгоднее «наплевать и забыть»? Перевернуть страницу истории и не спорить об ушедших возможностях? Нет, нельзя. Прежде всего, если честно не выплатить духовные долги убитому, его тень схватит нас за горло. Нельзя позволить, чтобы всякая продажная сволочь безответно плевала на могилы наших отцов. Да, сейчас их время, и мы не можем помешать глумлению – но мы обязаны объясниться между собой.

В документах левых движений дается такая схема гибели советского строя: в 60-70-е годы плановая система показала свою неспособность ответить на вызов времени, оказалась менее эффективной, чем рыночная, и СССР проиграл состязание с развитыми капиталистическими странами. Разразился кризис, приведший к краху советского социализма. Предательство верхушки и т.д. – отягчающие болезнь обстоятельства. Но теперь, взяв все лучшее из советского проекта, мы пойдем к обновленному социализму, где будем жить богаче, чем в СССР.

То есть, в этом вопросе многие авторитетные деятели оппозиции приняли, как очевидный факт, выводы, сделанные Горбачевым, Яковлевым и более мелкими «демократами». Отсюда – все последующие неувязки, туманности и даже невозможность критиковать противника по сути: он же демонтировал то, что и так потерпело крах. Сейчас, когда схлынул перестроечный и реформаторский угар и мы реально видим, что означает демонтаж советского строя, можно более разумно вернуться к вопросу.

Я думаю, что надо честно сказать людям: так зажиточно жить, как в послесталинское советское время, большинство наших граждан не будет очень долго и, возможно, никогда. Советский строй в целом был уникальной, чудесным образом достигнутой точкой во всем пространстве социально-экономических вариантов жизнеустройства. Сейчас даже трудно объяснить, как нас занесло в эту точку – настолько маловероятно в нее было пробиться.

Сегодня, видя, насколько слаб, податлив и греховен человек, как легко его соблазнить бусами и побрякушками, мы должны преклониться перед русским народом первой половины ХХ века. Он самоотверженно, на своих костях построил доброе, спокойное, экономное и щедрое общество. Хозяйство в нем было, в меру своего развития, необычайно, необъяснимо эффективным. Множество сил объединилось, чтобы нас с этой точки столкнуть, и это удалось. Сойдя, мы сразу оказались в глубокой трясине, и нас засасывает все глубже и глубже – по всем показателям, и материальным, и духовным. И даже нет гарантии, что мы вообще выберемся на какую-либо твердую кочку. Ничего же иного, подобного по эффективности советскому укладу, нам не светит. Возможно, для нас другой такой точки и нет.